Давай не поженимся! - Страница 28

– В серый, мама, в серый.

– Она еще и смеется! Коля, ты слышишь? – призывала мама на помощь тяжелую артиллерию. – Чувствую, не дождемся мы с тобой внуков! Один – шалопай, разгильдяй и вдохновенный бабник, другая – трудоголик без женских амбиций. Вас перемешать и разделить – получились бы два адекватных человека!

– Получились бы два гермафродита, мам.

– Варька!

– Ларочка, не шуми, – добродушно усмехался папа Коля. – Варюха у нас и без краски симпатичная девушка. Пусть в душу ей смотрят.

– Ага, в душу, – ворчала мама. – Если судить по вашим мужским взглядам, женская душа обитает либо в бюсте, либо в совсем уж неприятном месте.

Они шутливо пререкались, я впрыгивала в брючата и блузку, подкрашивала губы и убегала.

Потом мы разъехались, и мама уже не видела, в чем я хожу. Но догадывалась. И с каждым годом расстраивалась все сильнее.

И все чаще с завистью оглядывалась на бабушек, гуляющих с внуками. Хотя внешне моя мамуся меньше всего походила на бабушку – ее до сих пор в магазинах и на улице называли девушкой. Невысокая, приятной полноты, с веселыми ямочками на щеках и сияющими глазами – в свои сорок пять она была не ягодка опять, а роскошный пион, полный жизни.

Так что рано ей становиться бабушкой, вот.

В этот же раз поводов для маминого огорчения не было бы. Но она, смирившись, видимо, с моим упорным желанием ассоциироваться с крылатой обитательницей стенных шкафов, именно сегодня и не звонила. Хотя вполне возможно, что дежурство выдалось тяжелым, предновогодье – горячая пора не только для типографий, но и для больниц тоже.

Для свержения с пьедестала мисс Куделько я выбрала дымчато-серое длинное платье из тонкой струящейся ткани с серебристым отливом. Грудь, плечи, ноги – все было вроде и прикрыто, но в то же время акцентировано: длинный разрез, полупрозрачные вставки в нужных местах.

Высоченные шпильки сделали мои ноги длинными, а стройными они (ноги, а не шпильки) были всегда. Вместо косы – водопад роскошных, слегка вьющихся волос, агрессивно-сексуальный макияж, чувственный аромат от Шисейдо.

Я уж-ж-жасно понравилась себе, когда, завершив подготовку, подошла к висевшему в прихожей зеркалу, дабы оценить дело рук своих целиком.

Отражение в зеркале так сильно отличалось от ставшего уже привычным за пять лет образа, что я недоверчиво прикоснулась к холодному стеклу и озадаченно проговорила:

– М-да, Варвара, а не кажется ли тебе, что ты немного заигралась с ролью трудолюбивой серой мыши? Да, у тебя все здорово получается, карьера, счет в банке и все такое, но ты почти срослась с бесцветной шкуркой. И теперь вот обалдело пялишься на незнакомую красотку в зеркале. Может, пора забить на серость, ты ведь уже заняла определенное место в фирме, доказала свою, так сказать, профпригодность, никто тебя домогаться не будет, так давай с этого дня будем всегда так ходить?

Отражение с минуту подумало, разглядывая меня в упор, а потом победно улыбнулось и кивнуло.

И мы с ним отправились потрясать устои мироздания.

Не знаю, как там отражение в своем зазеркалье справилось, но я таки потрясла, да еще как!

Для начала я намеренно опоздала – если уж готовишься взорвать бомбу, следует дождаться, пока соберется побольше народа. К тому же парковочные места у ресторана были почти все заняты, а мне не хотелось ковылять по снегу на шпильках из мунькиной… издалека, в общем. Я намеревалась плавно вынести себя из автомобиля практически у входа, чтобы гордо пройти всего несколько шагов в накинутой на плечи норковой шубке (подарок брата после очередной фотоудачи).

Я несколько раз проехалась вдоль парковки, пока не увидела выруливающее с нужного места авто. Туда, правда, нацелился здоровенный джипяра, но куда ему против моей верткой машинки!

В общем, первая часть плана по захвату престола удалась, а это значило, что все и дальше пойдет так, как я задумала.

Два пробных выстрела глазами в ресторанных секьюрити – наповал.

Так, а это чьи вытаращенные глазки и прилипшая к губе сигарета? Ба, да это же Андрей, водитель нашей фирмы! Не узнал, сто пудов не узнал!

Ну что же, теперь – вперед. На амбразуру.

В ресторанный зал вела широкая винтовая лестница, и я понесла себя к ней. Ходьба на шпильках – то же самое, что езда на велосипеде: если умеешь, то вспомнишь, как это делается, даже после перерыва в пять лет. И нога будет ступать правильно, от бедра, и осанка соответствующая появится, и колени дрожать не будут.

Нет, вру, колени все же подрагивали, но не из-за шпилек, а от волнения. А ну угомонись сейчас же! Ты ведь не Золушка, и в полночь в тыкву не превратишься. Или это не Золушка превращалась? А, неважно.

Вот и пришла, осталось только найти наши столы – зал большой, одновременно здесь празднуют несколько фирм, все как раз уже собрались, звенит посуда, музыка пока играет вползвука, настроение самое праздничное.

Я остановилась на последней ступеньке лестницы, разыскивая наших. Рядом материализовался администратор, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и оглянуться в поисках емкости, в которой он сидел. Ну, лампы там или бутылки – где еще джинны обитают обычно?

Довольно упитанный джинн с аккуратной черной бородкой сверкнул неплохо сделанной металлокерамикой и вкрадчиво поинтересовался:

– Вы на корпоратив?

Обожаю подобные вопросы, что-то типа «ты спишь?».

– А что, – удивленно приподняла брови я, – здесь еще и конференция по энергосбережению проходит?

– Колоссально! – восторженно кудахтнул администратор. – Впервые вижу сногсшибательную красавицу с чувством юмора! И какой же фирме повезло иметь в своем штате такое сокровище?